mikes пишет:
| цитата: |
| Ну раз ты так ненавидишь Дэна |
|
Да за что мне его ненавидеть?
Мало ли кто чего напишет?
Просто называть ЭТО литературой?
mikes пишет:
| цитата: |
| то удали свой аватар, ибо у него где то на 4 курсе был такой же |
|
С какого перепугу? Это актер Яковлев в фильме. Который я смотрел когда еще Даня не родился.
mikes пишет:
| цитата: |
| И вообще надоело всё это старьё! |
|
Ааа, а описание как Яна раздвинула коленки и кто-то там глотал слюну - это офигенно новое и свежее?
Чтобы назвать что-то "старьем" надо сначала выяснить , а что ты вообще читал?
Вот например данный отрывок - это почти стопроцентный перепев Пелевина "Generation П"
Все - от стилистики до самой фактуры.
========
Следом открылся еще один ангар, в два раза больше прежнего. Он был набит таким количеством компьютерной техники и застывших перед ней в рабочем трансе людей, что больше походил на центр управления полетами. Персонал явно не раскладывал пасьянсы и не флиртовал в Сети, а напряженно работал на пределе своих возможностей — и все равно не укладывался в жесткие ежедневные дедлайны.
Коридор вывел Тиму в совсем небольшое по сравнению с предыдущими гигантами помещение. Конторка ресепшена сияла логотипом Marauders mag: солдат выбирается из разбитой витрины с женским манекеном под мышкой. Стоящая за конторкой девушка громко всхлипнула.
— Я желаю тебе, чтобы ты умер… — сказала она в телефонную трубку. — Я желаю, чтобы умерла твоя сучка! Мне тебя жалко…. Почему ты называешь такими словами меня? Почему ты живешь по инерции?
Девушка надолго замолчала, выслушивая ответ своего собеседника. Еще несколько секунд — и заплачет. Но она все же справилась со своими эмоциями и холодно завершила разговор:
— Любомудров, если ты вчера не получил пиздюлей, это еще не значит, что у меня сегодня отличный день... Все, нам не о чем больше с тобой разговаривать. Пока! — она решительно бросила трубку и улыбнулась Тиме: — Я могу вам помочь?
Обитателям маленькой редакции, разбитой на боксы синими перегородками, явно жилось веселее, чем телевизионщикам из соседнего ангара. Главный редактор растянулся на столе для совещаний: вместо редколлегий он ежедневно по часу избавлялся от стресса, стараясь полностью расслабиться. Редактор представлял себе, как маленькие человечки, заставляющие сокращаться его мышцы, бросают работу. В пальцах ног трудоголиков не находилось — человечки радостно покидали рабочие места, добирались до колен, подбивали работающих там, и так далее, пока волна анархии не смывала напряжение во всем теле.
Снаружи в это время особой трудовой активности тоже не наблюдалось. Верстальщики играли в Marauders — сетевую командную игру, в честь которой был назван журнал: небольшой отряд современных войск отправляется в прошлое и пытается завоевать какой-нибудь город или страну. Совсем недавно хитовым уровнем был Троянский конфликт, в который вмешивались два авианосца, отряд спецназа и танковая дивизия. Сейчас бой шел на улицах Москвы времен НЭПа: танк одного из дизайнеров гнался за отстреливающимся из маузера мужчиной в кожанке.
— Дэн, да чего ты паришься? — донесся до Тимы чей-то голос из-за перегородки. — Знаешь, какие тупые люди у нас рецензии писали?
— Даже я одну написал, — заметил проходивший мимо Тимы бородач.
— Вот видишь! Даже Лев одну написал… — обрадовался голос. — Ну так что, возьмешься? Отлично! Ко вторнику… Максимум в среду… Можешь обосрать, можешь похвалить, это без разницы…
Marauders mag издавался для иностранцев, сосланных по работе в Россию: страну холодную, жестокую и настолько иррациональную в своей отчаянной женственности, что разум европейцев и американцев пасовал, они справедливо не хотели ни понимать ее, ни верить в нее; каждый из них чувствовал себя резидентом на грани разоблачения, расстрела и кастрации в ближайшей подворотне. Днем на работе — какие-нибудь холодильники, утюги и фокус-группы с пиццей и сэндвичами за односторонним стеклом, вечером — безрассудные попытки оставить потомство перед лицом неотвратимой гибели. Каждая следующая ночь могла стать последней и поэтому проходила в алкогольном угаре («Expirienced hard drinkers wanted!» — сияли рекламой бары с полос Marauders), а также в беспрерывном поиске женщин, которые были единственным настоящим богатством этой опасной и непредсказуемой страны.
==========
Сравниваем с Пелевиным:
==============
Татарский был очень воодушевлен поддержкой. В половине первого он вышел из метро. Ребята из «Драфт Подиума» уже ждали его недалеко от входа. Приехали они на длинном черном «мерседесе». Татарский уже достаточно разбирался в бизнесе, чтобы понять, что машина нанята часа на два. Сергей был все так же небрит, но теперь в его небритости было что-то мрачно-стильное — наверно, из-за темного пиджака с невероятно узкими лацканами и бабочки. Рядом с ним сидела Лена, которая занималась контрактами и бухгалтерией. На ней было простое черное платье (ни украшений, ни косметики), а в руке она держала папку с золотым замочком. Когда Татарский влез в машину, все трое переглянулись, и Сергей сказал шоферу:
— Вперед.
Лена нервничала. Всю дорогу, прихохатывая, она рассказывала про какого-то Азадовского — видимо, любовника своей подруги. Этот Азадовский вызывал у нее чувство, близкое к восхищению: приехав в Москву с Украины, он вселился к ее знакомой, прописался на ее площади, потом вызвал из Днепропетровска сестру с двумя детьми, прописал их там же и тут же, без всякой паузы, разменял квартиру через суд, отправив подругу в комнату в коммуналке.
— Этот человек далеко пойдет! — повторяла Лена.
Ее особенно впечатляло то, что сестра с детьми сразу же после этой операции была сослана назад в Днепропетровск, вообще, в рассказе присутствовали такие подробности, что под конец поездки Татарскому стало казаться, что он прожил половину жизни в квартире с Азадовским и его близкими. Впрочем, Татарский нервничал не меньше Лены.
Клиент (его имя так и осталось неизвестным) был удивительно похож на тот образ, который сложился в голове у Татарского после вчерашнего разговора. Это был короткий и плотный мужичок с хитрым лицом, на котором только начала рассасываться похмельная гримаса, — видимо) он выпил первый стакан незадолго до встречи.
После короткого обмена любезностями (говорила в основном Лена, Сергей сидел в углу, закинув ногу на ногу, и курил) Татарский был представлен в качестве сценариста. Сев за стол перед клиентом, он бухнул «Ролексом» о стол и раскрыл блокнот. Сразу же выяснилось, что клиенту сказать особо нечего. Без сильного галлюциногена было сложно вдохновиться деталями его бизнеса — он главным образом упирал на какие-то поддоны с фторовым покрытием, к которым ничего не прилипает. Слушая и чуть отворачивая лицо в сторону, Татарский кивал и ставил в блокноте бессмысленные закорючки. Краем глаза он осмотрел комнату — в ней тоже не было ничего интересного, если не считать голубой пыжиковой шапки, явно очень дорогой, которая лежала на верхней полке в пустом застекленном шкафу. Как и было обещано, через несколько минут на поясе у него зазвонил пейджер. Татарский снял с ремня черный пластмассовый ящичек. В его окошке были слова: «Welcome to the route 666». (* «Добро пожаловать на шоссе 666» (англ.).)
«Шутник, а?» — подумал Татарский.
— Это не из «Видео Интернешнл»? — спросил из угла Сергей.
— Нет, — ответил Татарский, принимая подачу. — Мне эти лохи, слава Богу, больше не звонят. Это Слава Зайцев. На сегодня все отменяется.
— Почему? — спросил Сергей, поднимая бровь. — Если он думает, что нам это нужнее, чем ему…
— Потом поговорим, — сказал Татарский.
Клиент тем временем задумчиво и насупленно глядел на свою пыжиковую шапку в застекленном шкафу. Татарский посмотрел на его руки. Они были сцеплены замком, а большие пальцы быстро вращались друг вокруг друга, словно наматывая на себя невидимую нить. Это и был момент истины.
— А вы не боитесь, что все может кончиться? — спросил Татарский. — Ведь время сами знаете какое. Вдруг все рухнет?
Клиент поморщился и с недоумением поглядел сначала на Татарского, а потом на его спутников. Его пальцы перестали крутиться.
— Боюсь, — ответил он, поднимая глаза. — А кто не боится-то. Странные какие-то у вас вопросы.
— Извините, — сказал Татарский. — Это я так.
Минут через пять беседа кончилась. Сергей взял у клиента бланк с его логотипом — это был стилизованный пирожок в овале, под которым стояли буквы «ЛКК». Договорились о встрече через неделю, Сергей обещал, что к этому времени будет готов сценарий ролика и какие-то «раскадровка» и «баланс».
— У тебя что, крыша поехала? — спросил Сергей Татарского, когда они вышли на улицу. — Кто ж такие вопросы задает?
— Ничего, — сказал Татарский. — Зато теперь я знаю, чего он хочет.
==========
Все практически то же самое только гораздо лучше.
Без детскости и нарочитой гиперсексуальности.
И поскольку в данном жанре он был одним из первых - то это нормально.
А что до клонов - ну читайте если хочется.
- участник сейчас на форуме